[Встретишь Будду-убей Будду] Relax, princess.
Архивный фик = 2
У меня есть: twitter.com/_jyoonki, ficbook.net/authors/36272, инста j_yoon.k. Там меня можно спросить по фику, оставить фидбек и просто пообщаться, если вдруг захотелось!
Название: Der Kuss (Поцелуй)
Пейринг/персонажи: Сяо Чжань/ Ван Ибо, Ван Хаосюань/Сун Цзиян, Юй Бинь, Пейсин, Фансинь
Xiao Zhan, Wang Yibo, Qi Pei Xin, Yu Bin, Wang Haoxuan, Song Jiyang, Zheng Fanxing
Рейтинг: R
AU, Hurt/Comfort, Драма, Юмор
Универ!АУ о том, как Ибо получает прозвище “не для тебя моя улыбка, а для Сяо Чжаня”, Юй Бинь наливает всем коктейли, Цзиян получает зачет по современному искусству (а хотелось Хаосюаня). А Хаосюань зарабатывает головную боль (а хотелось Цзияна).
глава 1, продолжение в комментариях***
Хаосюань уныло заглядывает в рюкзак, перебирая хаотично раскиданные карандаши, циркули и точилки, большие блокноты и… ну да, свою тетрадь он оставил у Го Чэна, выскочки с третьего курса.
Что ж, он достает первую попавшуюся и прикидывает, как бы выкрутиться, если начнут спрашивать о домашке. Хаосюань прилежный студент, который готовится к каждой паре. Хотя, кому он врёт. Так было далеко не всегда. Но теперь, когда выпускной курс задиристо помахал ручкой, а один юный аспирант Ван Ибо, с которым они сошлись на футбольной площадке, откровенно намекнул, что если Хаосюань постарается, то работа ему обеспечена, пришлось взяться за учебу.
Семинар проходит достаточно успешно. Преподаватель и сам еще глаза не продрал, пусть время и движется к полудню. Задает вопросы, и знаешь — отвечай. Хаосюань поднимается вторым и рассказывает все, что помнит, приукрашая несуществующими фактами. Хитрость, которую он усвоил ещё на первом курсе. Если показать, что владеешь информацией хотя бы на одно задание, преподаватель решит, что ты знаешь и все остальное.
Остаток пары он переписывается с Ван Ибо о прошедшем мачте Ливерпуля и гоночных соревнованиях самого Ибо. Под конец диалога тот предлагает встретиться и поговорить с будущим работодателем: «Его зовут Сяо Чжань. Недавно открыл студию. Захвати свои макеты и наскреби хоть какое портфолио. Если ты ему подойдешь, он подкинет работы уже сейчас. И, Хаосюань, если не справишься, ходи и оглядывайся! Я все ещё плохо справляюсь с мотоциклом!»
— Плохо он справляется, конечно. А в гоночную команду, можно подумать, случайно попал. По залету!
— Что ты там бормочешь? — сидящий рядом Юй Бинь подозрительно поглядывает в сторону сокурсника. Этот Юй Бинь проспал целый час и теперь, весь помятый, с синяками под глазами, смотрит так, будто ему учеба в целом и отдельно взятый Хаосюань отдыхать не дают. Вот сходил бы он на пару к Ван Чжочэну! Тот чуть что, так сразу грозит ноги переломать, не то что поспать не дает. А за отсутствие домашки и вовсе собак готов спустить!
На самом деле, Юй Биня любят и прощают, он старается. И не прогуливает без повода, а работает. Барменом. И решающим аргументом в этой взаимной любви деканата и студента становится бутылка виски, поставляемая вместе с зачеткой по итогу семестра. Вот и сейчас преподаватель отвлекается на диалог с Лу, их отличницей. Юй Бинь доверительно шепчет:
— Кстати, ты прошлую лекцию всю написал? Дай мне конспект, а?
С задней парты доносится недовольное шиканье. Что за раздражающие личности там сидят? Хаосюань оборачивается, изгибая губы в ухмылке, без слов намекая, что не надо так делать. Можно же посидеть тихонько, сдержать свое недовольство. Одногруппник примирительно поднимает руки. Вот и здорово. Юй Бинь смеётся в кулак.
— Ты их запугиваешь. Тоже мне грозный футболист, любимчик всего универа.
Если бы. Хаосюань качает головой.
— Последний раз играл зимой, тренер Лю уже забыл, как я выгляжу.
— Соревнования через месяц. Я сегодня иду записаться. Самое время, чтобы вернуться в команду. Ты как? Может сначала к тренеру, а после сходим к тебе за конспектом. Идёт? А то мне ещё вечером на работу.
Задорный настрой Юй Биня под конец становится грустным. Хаосюань поспешно соглашается. Перспектива совмещать учебу и работу становится близка, как никогда. Да и кто он такой, чтобы не выручить приятеля? В конце концов, халявную выпивку в баре Хаосюань тоже любит.
Тренер Лю Хайкуань одобрительно записывает двух студентов в команду. Хаосюаня приветствуют окликами и поддержкой. Что ж, вероятно, в футболе он действительно преуспел. Уже на выходе из зала, Хаосюань спохватывается:
— Черт, моя тетрадь же у Го Чэна осталась. Надо к нему идти.
Отыскать Го Чэна — отдельный квест. Этот бешеный может находиться в двух местах одновременно и в каждом быть в центре внимания. Как ему удается жрать, назначать свиданку и поглощать информацию в одну морду, остаётся загадкой природы. Почему он выбрал спокойного, даже скромного почти-отличника Хаосюаня в свои друзья — загадка номер два. Честно говоря, проще освоить навык спать и запихиваться картошкой из Мака в один момент, чем разобраться, как двум таким противоположностям удалось стать приятелями. Хаосюань сам в шоке, который год.
После яростного прозвона во все мессенджеры и на телефон настроение скатывается в плохо сдерживаемую ярость, а Го Чэн обнаруживается в общаге этажом ниже.
— У мелких этот… ебют первокурсника, то есть дебют. Мы в триста третьей. Твой конспект весь день таскаю! Приходи, тут пивас и девочки!
То, что Го Чэн не новичок, уже как три года того не волнует. Отмечает каждый раз как первый. Ещё и за чужой счет. В любом из случаев.
При упоминании триста третьей в душе шевелится что-то противное. Подозрительное предчувствие необъяснимого пиздеца, которое Хаосюань в силу забывчивости не может осознать. Зато Юй Бинь припоминает:
— Это случайно не комната Сун Цзияна? Перваки у него тусят?
Хаосюань едва ли не спотыкается. Навыки футболиста позволяют вовремя сориентироваться и ловко перепрыгнуть ступеньку. Но вот желание идти в триста третью сразу пропадает. Или наоборот?
— А Цзиян там живёт? Я думал, он на четвертом.
— Нет, ты чего! На четвертом как раз перваков селят. Чтобы ножки разминали, а третий для средних курсов, — Юй Бинь кивает сам себе. Он поглядывает на время. Задержались, пока разыскивали Го Чэна. Хаосюань ускоряет шаг. — Разве ты не знаешь, где он живёт? Вы же с Цзияном вместе к проекту готовитесь.
Юй Бинь порядком надоедает своей болтовней. И Хаосюань посылает ему уничтожающий взгляд. Со стороны, возможно, выглядит жутковато, когда он широко раскрывает глаза и ухмыляется:
— Если бы я знал, где он живёт, думаешь, спрашивал?
Черт, ему просто не хочется говорить, что этот Цзиян хитро увильнул от запланированного обсуждения проекта. И то, что время шло, а они не обсудили даже план, порядком раздражало.
Из комнаты доносится музыка. И Хаосюань, сначала собиравшийся постучать, забивает и просто пинает двери. Кто ж закрывается по случаю вечеринки? Правильно. Вот двери и влетают прямо в стену, пугая младших. Те, как стая воробьев, подскакивают с насиженных мест и кидаются врассыпную. Кто-то приглушает музыку. Другие судорожно открывают окно. Юй Бинь протискивается в середину комнаты и своим уставшим видом работающего студента вызывает ещё больше паники, вроде явления зомби. Го Чэн ржёт до колик в животе. Осознав ситуацию, к нему присоединяется Фаньсин — один из младших. Цзиян обнаруживается около окна, скромно теребит шторку, перекатывая между тонких пальцев прозрачные складки.
— Ничего себе, эффектное появление. Ты, блин, архитектор! Тут все чуть кирпичный заводик не построили. Заходишь, как комендант, ей-богу.
Отсмеявшись, Го Чэн налаживает атмосферу веселья. Ещё и наливает гостям по стакану мутной теплой жидкости, отдаленно напоминающей слабоалкоголку или дешёвое вино. Гадость. Хаосюань предпочитает что-то дороже и крепче. О чем и заявляет вслух.
— О, какие мы требовательные. Юй Биню будешь заказы делать, а тут пей, что есть. Нас угощают. Да, Фань?
Фаньсин кивает, с полным сознанием того, что выбора у него нет, карманные, присланные мамой на месяц, уже отобрали, да и спрашивают его чисто для поддержания разговора.
— Давай тетрадь, и мы валим, — заявляет Хаосюань с безнадежным желанием треснуть друга по затылку и вернуть пару извилин на место. — Мне сегодня некогда с вами, дел полно ещё.
На предложение потусить отказывает и Юй Бинь.
— Да я ж на работу. Куда мне?
В Юй Биня, правда, мутная жижа вливается на раз-два. Но он бы и не такое выпил. У него за плечами год в медицинском техникуме, откуда Юй Бинь свалил сюда, на актерское. Да теперешняя работа барменом прибавляет опыта. Честно говоря, все считают его бессмертным. Смешивать столько выпивки и выживать… Даже декан и Го Чэн признались, что завидуют. Вторую Юй Биню не предлагают, по понятным причинам. Атмосфера в комнате жуткая и душная. Хаосюань такое столпотворение не любит, ему, чтобы успокоиться, надо отдельный объект созерцания и медитация. Цзиян не так, чтобы объект, но вот его красивые, изогнутые в полуулыбке губы — вполне. Ладно, прикидывает Хаосюань, ладно, это нормально. Цзиян второгодка. Но влюбил в себя добрую часть девчонок с первого дня. Остальные влюблены в тренера Лю Хайкуаня, но здесь их можно понять. О том, что девчонкам ничего такого не светит, лучше помалкивать. В конце концов, у всех должны быть свои тайны, а Хаосюаню еще нужен зачет в конце семестра.
Вряд ли можно назвать Цзияна красивым, но его тощая фигура, лицо, прическа, манера отводить глаза и быстро тараторить, а еще, кажется, искать в Хаосюане поддержки — все это полностью совпадает со списком идеального партнера. Не то чтобы он написан. Но стоит уточнить у Цзияна его музыкальные предпочтения и последнюю прочитанную книгу, чтобы, возможно, никогда его не составлять.
— Я сваливаю, — заявляет Хаосюань, устав дожидаться Юй Биня, упрямо втолковывающего первакам, в каких пропорциях и какой последовательности смешивать алкоголь, чтобы утром проснуться и выглядеть чуть лучше, чем он сам после ночной смены.
Го Чэн салютует своей жижей в стаканчике и подсаживается к Фаньсиню. Бедный мальчик, кажется, ему придется просить маму выслать еще немного денег «на учебники», или что там сейчас сочиняют несчастные студенты. Голос Цзияна при таком количестве шума едва различим, но цепляется сразу и прочно.
— Хаосюань, можем поговорить? Всего минутку.
Цзиян выплывает из своей шторы изящным лебедем, и эти его тонкие губы, подчеркнутые блеклым светом, кажутся бордово-винными, зацелованными. Или просят поцелуев. Стоит больших усилий, чтобы перестать думать о нем в этом ключе. Они ведь едва знакомы, так, то сталкивались на кухне, то по просьбе того же Го Чэна пришлось провожать Цзияна в общагу несколько раз. А что делать, если того запугали мудаки с выпускного курса? А Хаосюань что, ему разок улыбнуться, сплюнуть, поправить лямки рюкзака, напомнить кто тут любимчик тренера Лю Хайкуаня и кто посещал все (абсолютно все, Хаосаюнь сам обалдел) пары Ван Чжочэна, так обидчиков и след простыл. С проектом вышло смешно. Сун Цзияна он выбрал хотя бы потому что его лицо было знакомо, и совсем не потому, что оно было миленьким и в его вкусе.
Что ж. Как ни крути, а отказывать Цзияну нет смысла. Да и отличный повод разобраться с заданием. Успешные оценки во всем — и Ван Ибо не переедет своим мотоциклом, тут даже задумываться не стоит. Юй Бинь вливает в себя второй стакан под восхищенный вопль Фаньсина, чем мелкий и заслуживает приглашение в бар. Хаосюань не успевает выразить свое удивление и возмущение во всеуслышание, как Цзиян трогает за плечо.
— Значит, выйдем на минутку? Тут так шумно и душно, — он обмахивает себя ладошкой.
Хаосюань чувствует, как у него потеет все тело сразу. Чтобы не выдать собственное смущение и идиотские мысли, он расправляет плечи и выбирается в коридор, следом за Цзияном.
***
Улыбка у Цзияна мягкая и обворожительная. Не то врожденное, не то научился за чуть больше, чем год на своем актерском. Хаосюань чешет подбородок, припоминая наставления учителя Чжу Цзаньцзина: «Даже самая живая улыбка может быть неискренней». Ну и сотни советов, как рисовать человеческие лица в самых разных стилях. Хаосюаню экзамен по предмету дался легко, а вот Ци Пейсин, еще один первокурсник, начал выть с первого дня, что учитель Чжу его замучает и выкинет из универа быстрее, чем он успеет провести три кривые линии. Юй Бинь справедливо заметил, что это они еще к Ван Чжочэну не попадали и легендарную фразу про поломанные ноги не слышали. Пейсин тогда признался, что слышал, только не в универе, а дома. Кто ж знал, что Чжочэн приходится ему дядей?
— Я встретил руководителя сегодня, и он спросил, могу я показать ему что-то по проекту. Как ты понимаешь, у меня ничего не было.
Цзиян дергает плечом и надувает губы. Да уж, обиженный ребенок. А то, что первый дедлайн успешно проёбан, его не расстраивает. Хаосюань отвечает кровожадной улыбкой, прямо намекая, что не его вина, а как минимум общая. Цзиян слабенько бьет в плечо, и это почему-то донельзя веселит. Расплачиваться за смех приходится сразу же. Прилетает еще десяток ударов, от которых скорее щекотно, чем больно.
Игра быстро надоедает Хаосюаню, и он перехватывает тощие руки в свою. Помня о том, что выговор от руководителя получить не хочется, а Цзияна надо проучить, он строго скалится:
— Так и что теперь? Нам назначили какую-то индивидуалку для сдачи?
Его самого ничуть не смущает собственное поведение. Когда он в принципе оглядывался по сторонам? А вот Цзиян буквально пялится во все стороны из небольшого общажного закутка. Ну да, припоминает Хаосюань, местный красавчик печется о своей репутации, и всякая двусмысленность ему не по вкусу. Любопытства ради Хаосюань упирается рукой чуть выше цзияновой головы. Забавно ведь смотреть на удивленную моську. Впрочем, на ней быстро появляется хитринка, а с языка слетает ироничная месть:
— Я сказал, что у тебя готовый план. И ты подойдешь до конца недели… Я, правда, забыл, что конец недели завтра. Поэтому…
Этот мелкий пиздюк просто издевается. Не мог что ли выбрать более удачный момент?
Хаосюань мысленно воет, представляя во всех красках бессонную ночь, которую он проведет за домашкой. Такое непотребство нуждается в приятной компании и вдохновении, поэтому Цзиян, подхваченный крепкой рукой, легким перышком летит следом по ступенькам.
— Ты меня куда тащишь, моя комната внизу, там же сейчас все выпьют и разнесут… мои драгоценные зеленые шторки и мою чистую кроватку!
О том, что по кроватке уже раз сто прошелся табун из перваков во главе с Го Чэном, Хаосюань решает сообщить позже. Вещи очевидные, но то ли Цзиян позабыл, какого дьявола пустил в комнату, то ли и правда чистюля, то ли мамка за семейные шторы печется и после выпуска потребует вернуть домой. Последнее выглядит сомнительно, потому что финансовое положение Цзияна раз в сто лучше, чем у доброй части универа. Даже забавно, что родители не арендовали ему квартиру. Разве что предпочли общежитие по прихоти сына или в качестве меры воспитания. Довольно бесполезная затея, понимает Хаосюань, пытаясь добиться от Цзияна хотя бы примерного понимания темы проекта.
Этот симпатичный дохляк расхаживает по комнате, трогает расставленные на полке фигурки футболистов, плакат Ливерпуля и Манчестера. Пинает коллекционный мяч, чем и доводит вкрай.
— Уж если ты не помогаешь, так хотя бы сядь и не мельтеши. Ты не забыл, что нам двоим оценку получать?!
Вряд ли можно злиться по-настоящему, но вот за испорченный вечер кое-кому действительно стоит извиниться. Сюань Лу как-то призналась, что пыталась подружиться с этими «местными красавчиками». У нее вроде как наклевывались отношения с Цзи Ли, но все закончилось сразу, едва ли у них было больше двух свиданий. Она ворвалась в аудиторию взвинченная, после ссоры в холле. Цзи Ли досталась пощечина, а любопытным зрителям — «Развлечения на одну ночь? Ищи себе другую дурочку!» Цзи Ли даже не извинился, и как-то эта модель поведения перешла на Цзияна и остальных в их компании. Ждать внезапного озарения от Цзияна также глупо, как курсача, который напишет себя сам.
— Я очень рад, что мы с тобой в паре. Учитель Чжочэн вчера сказал, что у тебя руки из нужного места. А тренер Лю хвалит твою спортивную форму…
— Причем тут моя спортивная форма?
— Ну, знаешь, где руки, там и ноги… и все остальное тело.
Хаосюань отрывается от ноутбука. Ему удалось найти отличный образец и слизать структуру проекта, немного переделав середину. В целом, должно сгодиться. По опыту, структура изменится еще раза два, но хотя бы для утверждения сойдет. Он перечитывает, добавляет заголовок, и задумчивое молчание Цзияна прямо-таки божье благословение в этот момент. Что он там говорил про форму? Ему интересен спорт? Хаосюань прикидывает, стоит ли скинуть план руководителю сразу на почту или занести распечатку в деканат.
— Тебе нравится мое тело?
Вероятно, от тяжелой работы мозга в экстремальных условиях, Хаосюань даже не вникает в суть фразы. А вот Цзиян прикрывается подушкой, давит ее своими костлявыми ручками и что-то бубнит, сжимая так, что пух почти лезет наружу. Так. Второй подушки у него нет, как и времени бегать по магазинам в поисках. Хаосюань шустро отбирает спальную принадлежность и глазам открывается картина смущенного Цзияна.
— Тебе не стыдно?
— С чего бы?
Нет, серьезно, что уже себе напридумывала эта мелочь, пока он трудился в поте лица над их общим заданием?
— Задавать мне такие вопросы.
Хаосюань подвисает. И вовсе не из-за сползающего по его кровати, зардевшегося Цзияна. День был тяжелый, а вечер и вовсе добивает отвратительно сладкими фантазиями, так что мозг отключается полностью. Глупый Цзиян, он не понимает в предмете, но чужие взгляды считывает правильно. Мгновенно задирает подбородок и фыркает. Выпрямляется и, будто спохватившись вспоминает:
— Хаосюань, а мне на понедельник еще эссе подготовить надо. По истории стрит-арта. Я знаю, ты тему на отлично сдал. Я, кроме Уорхола, никого вспомнить не могу…
— Это не стрит-арт, — перебивает Хаосюань. И да, с тем, чтобы думать, действительно тяжело. Он же только что подписал себе смертный приговор, судя по довольной мордахе напротив. Черт! Мысленно ругнувшись еще раз пять, Хаосюань смиренно принимает горькую участь.
— Я на тренировке до девяти. Все выходные. Но часов в десять приходи. Кто принимает?
— Да этот аспирант Ван Ибо. Знаешь, — Цзиян нервно вцепляется в руку. — Он так суров, что, боюсь, переедет своим мотоциклом. Ты вообще видел, чтобы он улыбался? Может ему не нравится учить? Пошел в преподы, только чтобы свою степень получить, а нам теперь страдать…
Хаосюань хихикает, припоминая утренние угрозы, и вот типичную реакцию, которую вызывает Ибо у окружающих. Им с Хаосюанем тоже нелегко было поладить и сойтись, но общие интересы помогли. Ван Ибо увлеченно и с улыбкой рассказывает про спорт, танцы и Сяо Чжаня, того владельца студии, куда хочет пристроить самого Хаосюаня и чье имя он впервые назвал в утренней переписке.
Цзияна своими приятельскими отношениями с Ибо Хаосюань радовать не спешит, но внутри себя уже решает, что уж на этом предмете не позволит провалиться.
***
— Хаосюань, Сюааань, я хочу сдохнуть! Помоги мне!
Зачем Го Чэн притащил свою мятую тушку на лекции после очередной попойки, не понимает ни группа, ни строгий Ван Чжочэн.
— Помог бы, но это уголовно наказуемо, — равнодушно бросает Хаосюань, перерисовывая с доски заковыристые каракули лектора. Если бы не несчастные стоны страдающего от похмелья Го Чэна, эту пару еще можно было пережить. Тот перекатывается и роняет на пол рюкзак. Да боже.
— Чего ты вообще приперся? Это для нас обязательный к сдаче предмет, а для вас факультатив. Отсыпался бы в общаге.
Недовольный взгляд учителя заставляет заткнуться минуты на три, после чего Го Чэн шепчет:
— А мне что, бонусные баллы не нужны? Лу сказала, что если хотя бы посещать предметы Ван Чжочэна, то он на сессии пару баллов накинет. Кстати, знаешь с кем я вчера был? С его племянником Ци Пейсином, ну ты видел его на вечеринке у Цзияна. Не мог я после такого остаться и спать. Это ты отличник, а я кручусь, как могу. Ай-ай-ай, — на парту приземляется толстенная книга, а раздраженный учитель выразительно оглядывает заболтавшихся студентов.
Я в заднице, выражает лицо Го Чэна. Хаосюань равнодушно молчит. Вот еще, он с преподом ругаться не станет. У него занятие по футболу вечером, а споры с Чжочэном чреваты дополнительной нагрузкой от тренера Лю. Спасибо, такое счастье как-нибудь в другой раз. После футбола еще Цзияну с очередным чертежом помогать. Зачем тот только подался на факультатив по дизайну? Танцевал бы себе молча, но нет, длинноногая цапля ввязалась не в свою сферу, а руки из нужного места у кого? Правильно, у «ты же мой лучший наставник, Хаосюань!» После каждого слова изо рта распрекрасного пакостника Хаосюань тёк, как мороженное в плюс тридцать. Помочь хотелось в первую очередь себе и желательно не руками, а целиком всем Цзияном.
— Кажется, кто-то жаловался на головную боль, онемение всего тела и жар? — Чжочэн поочередно загибает пальцы, возвышаясь над партой. — Головная боль у вас, Го Чэн, от собственной болтовни? И язык у вас не отнялся, смотрю.
Го Чэн неловко улыбается и осторожно возражает. Блин, ну лучше б извинился и молчал, сейчас же схлопочет задание и выговор.
— Я поинтересовался, как он себя чувствует. Больше не будем, учитель, — подставлять свою задницу не в принципах Хаосюаня, и за вечернюю тренировку все еще ссыкотно, но вдруг пронесет, и на учителя тоже снизойдет благодать?..
Или нет. Чжочэн закатывает глаза и бодрым шагом марширует к доске.
— Чувствует он себя отвратительно, это я вам сам скажу. Наверняка, потому что до четырех утра спаивал половину первого курса. Признайтесь, Го Чэн, вы в комнату сами дошли или божья сила помогла? Или вы думаете, деканат не в курсе, как Чжэн Фаньсиня доставили к себе, потому что он сам уже едва ногами двигал? Кто за это отвечать будет?
— Так это не я! — Го Чэн отзывается так бодро, что в его похмелье хочется засомневаться. Ну, или хотя бы в его невиновности относительно произошедшего. — И вообще он пить не умеет… Ему бы у Юй Биня поучиться!
Закрыть уши оказывается самой верной мыслью. Книга приземляется на парту снова. Господи, чего ж все такие нервные. Еще и языком треплют не по делу.
Ван Ибо тоже пить не умеет, как оказалось во время недавней встречи с Сяо Чжанем. Нет, они раньше как-то выпивали, когда ходили потанцевать. Но такие вылазки всегда проходили в баре, где Юй Бинь лично готовил им коктейли. Наверняка был предупрежден о неустойчивости друга к любому алкоголю. А Хаосюань что? Откуда ему было знать, что два виски — и с кукухой резвого гонщика можно попрощаться? После второй тот достал свой скейт прямо в ресторане, въехал в соседний столик, пролил на Сяо Чжаня шампанское, столкнувшись с непреодолимым препятствием в виде официанта, третьего бокала и фирменной дизайнерской улыбки. То, что пацана они потеряли, было ясно сразу. Честно, хотелось даже зафоткать и скинуть Цзияну как вещественное доказательство и компромат на «аспиранта я-перееду-вас-мотоциклом-Ван-Ибо». После такого Ибо заслужил бы прозвище «не для тебя моя улыбка, а для Сяо Чжаня», а Цзиян свой зачет по предмету.
Остановила от коварных действий совсем не совесть, а Сяо Чжань. Который, к глубокому очешуению всего кафе, заявил, что теперь Ван Ибо должен лично постирать ему рубашку, а в таком случае пора ехать домой. В одну руку он подхватил скейт, в другую пьяное недоразумение. В кое-чьей голове зрели хитрые планы, и, примерно представив, какие, Хаосюань от зависти закинул в себя недопитый виски Ибо, после чего немного полегчало. Радовало в этом вечере то, что на мелкую подработку Хаосюаня взяли. А значит, хранить секрет вечера надо так же крепко, как собственные ноги для предстоящего матча.
Кстати, о ногах. Учитель Ван Чжочэн во всех прелестях описывал перспективы целостности конечностей для Го Чэна. Из длинного гневного монолога понять можно было только две вещи: сейчас им зададут дополнительный параграф на самостоятельное изучение, а Го Чэн отхватит индивидуальных пиздюлей. Еще и Юй Бинь придет разбираться лично, потому что вроде как взял Фаньсиня под свое отеческое крылышко. Хотя, странно, вряд ли именно он занимался доставкой ценного груза в виде пьяных тушек перваков, потому что вернулся со смены тихий, трезвый и сразу лег спать. Пили они еще с Пейсином. А вот это реальный вариант полуночного «курьера». Тем более, это объясняет настроение рычащего с утра пораньше учителя.
Почему-то кажется, что тренировка у Лю Хайкуаня сегодня будет тяжелой.
У меня есть: twitter.com/_jyoonki, ficbook.net/authors/36272, инста j_yoon.k. Там меня можно спросить по фику, оставить фидбек и просто пообщаться, если вдруг захотелось!
Название: Der Kuss (Поцелуй)
Пейринг/персонажи: Сяо Чжань/ Ван Ибо, Ван Хаосюань/Сун Цзиян, Юй Бинь, Пейсин, Фансинь
Xiao Zhan, Wang Yibo, Qi Pei Xin, Yu Bin, Wang Haoxuan, Song Jiyang, Zheng Fanxing
Рейтинг: R
AU, Hurt/Comfort, Драма, Юмор
Универ!АУ о том, как Ибо получает прозвище “не для тебя моя улыбка, а для Сяо Чжаня”, Юй Бинь наливает всем коктейли, Цзиян получает зачет по современному искусству (а хотелось Хаосюаня). А Хаосюань зарабатывает головную боль (а хотелось Цзияна).
глава 1, продолжение в комментариях
Хаосюань уныло заглядывает в рюкзак, перебирая хаотично раскиданные карандаши, циркули и точилки, большие блокноты и… ну да, свою тетрадь он оставил у Го Чэна, выскочки с третьего курса.
Что ж, он достает первую попавшуюся и прикидывает, как бы выкрутиться, если начнут спрашивать о домашке. Хаосюань прилежный студент, который готовится к каждой паре. Хотя, кому он врёт. Так было далеко не всегда. Но теперь, когда выпускной курс задиристо помахал ручкой, а один юный аспирант Ван Ибо, с которым они сошлись на футбольной площадке, откровенно намекнул, что если Хаосюань постарается, то работа ему обеспечена, пришлось взяться за учебу.
Семинар проходит достаточно успешно. Преподаватель и сам еще глаза не продрал, пусть время и движется к полудню. Задает вопросы, и знаешь — отвечай. Хаосюань поднимается вторым и рассказывает все, что помнит, приукрашая несуществующими фактами. Хитрость, которую он усвоил ещё на первом курсе. Если показать, что владеешь информацией хотя бы на одно задание, преподаватель решит, что ты знаешь и все остальное.
Остаток пары он переписывается с Ван Ибо о прошедшем мачте Ливерпуля и гоночных соревнованиях самого Ибо. Под конец диалога тот предлагает встретиться и поговорить с будущим работодателем: «Его зовут Сяо Чжань. Недавно открыл студию. Захвати свои макеты и наскреби хоть какое портфолио. Если ты ему подойдешь, он подкинет работы уже сейчас. И, Хаосюань, если не справишься, ходи и оглядывайся! Я все ещё плохо справляюсь с мотоциклом!»
— Плохо он справляется, конечно. А в гоночную команду, можно подумать, случайно попал. По залету!
— Что ты там бормочешь? — сидящий рядом Юй Бинь подозрительно поглядывает в сторону сокурсника. Этот Юй Бинь проспал целый час и теперь, весь помятый, с синяками под глазами, смотрит так, будто ему учеба в целом и отдельно взятый Хаосюань отдыхать не дают. Вот сходил бы он на пару к Ван Чжочэну! Тот чуть что, так сразу грозит ноги переломать, не то что поспать не дает. А за отсутствие домашки и вовсе собак готов спустить!
На самом деле, Юй Биня любят и прощают, он старается. И не прогуливает без повода, а работает. Барменом. И решающим аргументом в этой взаимной любви деканата и студента становится бутылка виски, поставляемая вместе с зачеткой по итогу семестра. Вот и сейчас преподаватель отвлекается на диалог с Лу, их отличницей. Юй Бинь доверительно шепчет:
— Кстати, ты прошлую лекцию всю написал? Дай мне конспект, а?
С задней парты доносится недовольное шиканье. Что за раздражающие личности там сидят? Хаосюань оборачивается, изгибая губы в ухмылке, без слов намекая, что не надо так делать. Можно же посидеть тихонько, сдержать свое недовольство. Одногруппник примирительно поднимает руки. Вот и здорово. Юй Бинь смеётся в кулак.
— Ты их запугиваешь. Тоже мне грозный футболист, любимчик всего универа.
Если бы. Хаосюань качает головой.
— Последний раз играл зимой, тренер Лю уже забыл, как я выгляжу.
— Соревнования через месяц. Я сегодня иду записаться. Самое время, чтобы вернуться в команду. Ты как? Может сначала к тренеру, а после сходим к тебе за конспектом. Идёт? А то мне ещё вечером на работу.
Задорный настрой Юй Биня под конец становится грустным. Хаосюань поспешно соглашается. Перспектива совмещать учебу и работу становится близка, как никогда. Да и кто он такой, чтобы не выручить приятеля? В конце концов, халявную выпивку в баре Хаосюань тоже любит.
Тренер Лю Хайкуань одобрительно записывает двух студентов в команду. Хаосюаня приветствуют окликами и поддержкой. Что ж, вероятно, в футболе он действительно преуспел. Уже на выходе из зала, Хаосюань спохватывается:
— Черт, моя тетрадь же у Го Чэна осталась. Надо к нему идти.
Отыскать Го Чэна — отдельный квест. Этот бешеный может находиться в двух местах одновременно и в каждом быть в центре внимания. Как ему удается жрать, назначать свиданку и поглощать информацию в одну морду, остаётся загадкой природы. Почему он выбрал спокойного, даже скромного почти-отличника Хаосюаня в свои друзья — загадка номер два. Честно говоря, проще освоить навык спать и запихиваться картошкой из Мака в один момент, чем разобраться, как двум таким противоположностям удалось стать приятелями. Хаосюань сам в шоке, который год.
После яростного прозвона во все мессенджеры и на телефон настроение скатывается в плохо сдерживаемую ярость, а Го Чэн обнаруживается в общаге этажом ниже.
— У мелких этот… ебют первокурсника, то есть дебют. Мы в триста третьей. Твой конспект весь день таскаю! Приходи, тут пивас и девочки!
То, что Го Чэн не новичок, уже как три года того не волнует. Отмечает каждый раз как первый. Ещё и за чужой счет. В любом из случаев.
При упоминании триста третьей в душе шевелится что-то противное. Подозрительное предчувствие необъяснимого пиздеца, которое Хаосюань в силу забывчивости не может осознать. Зато Юй Бинь припоминает:
— Это случайно не комната Сун Цзияна? Перваки у него тусят?
Хаосюань едва ли не спотыкается. Навыки футболиста позволяют вовремя сориентироваться и ловко перепрыгнуть ступеньку. Но вот желание идти в триста третью сразу пропадает. Или наоборот?
— А Цзиян там живёт? Я думал, он на четвертом.
— Нет, ты чего! На четвертом как раз перваков селят. Чтобы ножки разминали, а третий для средних курсов, — Юй Бинь кивает сам себе. Он поглядывает на время. Задержались, пока разыскивали Го Чэна. Хаосюань ускоряет шаг. — Разве ты не знаешь, где он живёт? Вы же с Цзияном вместе к проекту готовитесь.
Юй Бинь порядком надоедает своей болтовней. И Хаосюань посылает ему уничтожающий взгляд. Со стороны, возможно, выглядит жутковато, когда он широко раскрывает глаза и ухмыляется:
— Если бы я знал, где он живёт, думаешь, спрашивал?
Черт, ему просто не хочется говорить, что этот Цзиян хитро увильнул от запланированного обсуждения проекта. И то, что время шло, а они не обсудили даже план, порядком раздражало.
Из комнаты доносится музыка. И Хаосюань, сначала собиравшийся постучать, забивает и просто пинает двери. Кто ж закрывается по случаю вечеринки? Правильно. Вот двери и влетают прямо в стену, пугая младших. Те, как стая воробьев, подскакивают с насиженных мест и кидаются врассыпную. Кто-то приглушает музыку. Другие судорожно открывают окно. Юй Бинь протискивается в середину комнаты и своим уставшим видом работающего студента вызывает ещё больше паники, вроде явления зомби. Го Чэн ржёт до колик в животе. Осознав ситуацию, к нему присоединяется Фаньсин — один из младших. Цзиян обнаруживается около окна, скромно теребит шторку, перекатывая между тонких пальцев прозрачные складки.
— Ничего себе, эффектное появление. Ты, блин, архитектор! Тут все чуть кирпичный заводик не построили. Заходишь, как комендант, ей-богу.
Отсмеявшись, Го Чэн налаживает атмосферу веселья. Ещё и наливает гостям по стакану мутной теплой жидкости, отдаленно напоминающей слабоалкоголку или дешёвое вино. Гадость. Хаосюань предпочитает что-то дороже и крепче. О чем и заявляет вслух.
— О, какие мы требовательные. Юй Биню будешь заказы делать, а тут пей, что есть. Нас угощают. Да, Фань?
Фаньсин кивает, с полным сознанием того, что выбора у него нет, карманные, присланные мамой на месяц, уже отобрали, да и спрашивают его чисто для поддержания разговора.
— Давай тетрадь, и мы валим, — заявляет Хаосюань с безнадежным желанием треснуть друга по затылку и вернуть пару извилин на место. — Мне сегодня некогда с вами, дел полно ещё.
На предложение потусить отказывает и Юй Бинь.
— Да я ж на работу. Куда мне?
В Юй Биня, правда, мутная жижа вливается на раз-два. Но он бы и не такое выпил. У него за плечами год в медицинском техникуме, откуда Юй Бинь свалил сюда, на актерское. Да теперешняя работа барменом прибавляет опыта. Честно говоря, все считают его бессмертным. Смешивать столько выпивки и выживать… Даже декан и Го Чэн признались, что завидуют. Вторую Юй Биню не предлагают, по понятным причинам. Атмосфера в комнате жуткая и душная. Хаосюань такое столпотворение не любит, ему, чтобы успокоиться, надо отдельный объект созерцания и медитация. Цзиян не так, чтобы объект, но вот его красивые, изогнутые в полуулыбке губы — вполне. Ладно, прикидывает Хаосюань, ладно, это нормально. Цзиян второгодка. Но влюбил в себя добрую часть девчонок с первого дня. Остальные влюблены в тренера Лю Хайкуаня, но здесь их можно понять. О том, что девчонкам ничего такого не светит, лучше помалкивать. В конце концов, у всех должны быть свои тайны, а Хаосюаню еще нужен зачет в конце семестра.
Вряд ли можно назвать Цзияна красивым, но его тощая фигура, лицо, прическа, манера отводить глаза и быстро тараторить, а еще, кажется, искать в Хаосюане поддержки — все это полностью совпадает со списком идеального партнера. Не то чтобы он написан. Но стоит уточнить у Цзияна его музыкальные предпочтения и последнюю прочитанную книгу, чтобы, возможно, никогда его не составлять.
— Я сваливаю, — заявляет Хаосюань, устав дожидаться Юй Биня, упрямо втолковывающего первакам, в каких пропорциях и какой последовательности смешивать алкоголь, чтобы утром проснуться и выглядеть чуть лучше, чем он сам после ночной смены.
Го Чэн салютует своей жижей в стаканчике и подсаживается к Фаньсиню. Бедный мальчик, кажется, ему придется просить маму выслать еще немного денег «на учебники», или что там сейчас сочиняют несчастные студенты. Голос Цзияна при таком количестве шума едва различим, но цепляется сразу и прочно.
— Хаосюань, можем поговорить? Всего минутку.
Цзиян выплывает из своей шторы изящным лебедем, и эти его тонкие губы, подчеркнутые блеклым светом, кажутся бордово-винными, зацелованными. Или просят поцелуев. Стоит больших усилий, чтобы перестать думать о нем в этом ключе. Они ведь едва знакомы, так, то сталкивались на кухне, то по просьбе того же Го Чэна пришлось провожать Цзияна в общагу несколько раз. А что делать, если того запугали мудаки с выпускного курса? А Хаосюань что, ему разок улыбнуться, сплюнуть, поправить лямки рюкзака, напомнить кто тут любимчик тренера Лю Хайкуаня и кто посещал все (абсолютно все, Хаосаюнь сам обалдел) пары Ван Чжочэна, так обидчиков и след простыл. С проектом вышло смешно. Сун Цзияна он выбрал хотя бы потому что его лицо было знакомо, и совсем не потому, что оно было миленьким и в его вкусе.
Что ж. Как ни крути, а отказывать Цзияну нет смысла. Да и отличный повод разобраться с заданием. Успешные оценки во всем — и Ван Ибо не переедет своим мотоциклом, тут даже задумываться не стоит. Юй Бинь вливает в себя второй стакан под восхищенный вопль Фаньсина, чем мелкий и заслуживает приглашение в бар. Хаосюань не успевает выразить свое удивление и возмущение во всеуслышание, как Цзиян трогает за плечо.
— Значит, выйдем на минутку? Тут так шумно и душно, — он обмахивает себя ладошкой.
Хаосюань чувствует, как у него потеет все тело сразу. Чтобы не выдать собственное смущение и идиотские мысли, он расправляет плечи и выбирается в коридор, следом за Цзияном.
Улыбка у Цзияна мягкая и обворожительная. Не то врожденное, не то научился за чуть больше, чем год на своем актерском. Хаосюань чешет подбородок, припоминая наставления учителя Чжу Цзаньцзина: «Даже самая живая улыбка может быть неискренней». Ну и сотни советов, как рисовать человеческие лица в самых разных стилях. Хаосюаню экзамен по предмету дался легко, а вот Ци Пейсин, еще один первокурсник, начал выть с первого дня, что учитель Чжу его замучает и выкинет из универа быстрее, чем он успеет провести три кривые линии. Юй Бинь справедливо заметил, что это они еще к Ван Чжочэну не попадали и легендарную фразу про поломанные ноги не слышали. Пейсин тогда признался, что слышал, только не в универе, а дома. Кто ж знал, что Чжочэн приходится ему дядей?
— Я встретил руководителя сегодня, и он спросил, могу я показать ему что-то по проекту. Как ты понимаешь, у меня ничего не было.
Цзиян дергает плечом и надувает губы. Да уж, обиженный ребенок. А то, что первый дедлайн успешно проёбан, его не расстраивает. Хаосюань отвечает кровожадной улыбкой, прямо намекая, что не его вина, а как минимум общая. Цзиян слабенько бьет в плечо, и это почему-то донельзя веселит. Расплачиваться за смех приходится сразу же. Прилетает еще десяток ударов, от которых скорее щекотно, чем больно.
Игра быстро надоедает Хаосюаню, и он перехватывает тощие руки в свою. Помня о том, что выговор от руководителя получить не хочется, а Цзияна надо проучить, он строго скалится:
— Так и что теперь? Нам назначили какую-то индивидуалку для сдачи?
Его самого ничуть не смущает собственное поведение. Когда он в принципе оглядывался по сторонам? А вот Цзиян буквально пялится во все стороны из небольшого общажного закутка. Ну да, припоминает Хаосюань, местный красавчик печется о своей репутации, и всякая двусмысленность ему не по вкусу. Любопытства ради Хаосюань упирается рукой чуть выше цзияновой головы. Забавно ведь смотреть на удивленную моську. Впрочем, на ней быстро появляется хитринка, а с языка слетает ироничная месть:
— Я сказал, что у тебя готовый план. И ты подойдешь до конца недели… Я, правда, забыл, что конец недели завтра. Поэтому…
Этот мелкий пиздюк просто издевается. Не мог что ли выбрать более удачный момент?
Хаосюань мысленно воет, представляя во всех красках бессонную ночь, которую он проведет за домашкой. Такое непотребство нуждается в приятной компании и вдохновении, поэтому Цзиян, подхваченный крепкой рукой, легким перышком летит следом по ступенькам.
— Ты меня куда тащишь, моя комната внизу, там же сейчас все выпьют и разнесут… мои драгоценные зеленые шторки и мою чистую кроватку!
О том, что по кроватке уже раз сто прошелся табун из перваков во главе с Го Чэном, Хаосюань решает сообщить позже. Вещи очевидные, но то ли Цзиян позабыл, какого дьявола пустил в комнату, то ли и правда чистюля, то ли мамка за семейные шторы печется и после выпуска потребует вернуть домой. Последнее выглядит сомнительно, потому что финансовое положение Цзияна раз в сто лучше, чем у доброй части универа. Даже забавно, что родители не арендовали ему квартиру. Разве что предпочли общежитие по прихоти сына или в качестве меры воспитания. Довольно бесполезная затея, понимает Хаосюань, пытаясь добиться от Цзияна хотя бы примерного понимания темы проекта.
Этот симпатичный дохляк расхаживает по комнате, трогает расставленные на полке фигурки футболистов, плакат Ливерпуля и Манчестера. Пинает коллекционный мяч, чем и доводит вкрай.
— Уж если ты не помогаешь, так хотя бы сядь и не мельтеши. Ты не забыл, что нам двоим оценку получать?!
Вряд ли можно злиться по-настоящему, но вот за испорченный вечер кое-кому действительно стоит извиниться. Сюань Лу как-то призналась, что пыталась подружиться с этими «местными красавчиками». У нее вроде как наклевывались отношения с Цзи Ли, но все закончилось сразу, едва ли у них было больше двух свиданий. Она ворвалась в аудиторию взвинченная, после ссоры в холле. Цзи Ли досталась пощечина, а любопытным зрителям — «Развлечения на одну ночь? Ищи себе другую дурочку!» Цзи Ли даже не извинился, и как-то эта модель поведения перешла на Цзияна и остальных в их компании. Ждать внезапного озарения от Цзияна также глупо, как курсача, который напишет себя сам.
— Я очень рад, что мы с тобой в паре. Учитель Чжочэн вчера сказал, что у тебя руки из нужного места. А тренер Лю хвалит твою спортивную форму…
— Причем тут моя спортивная форма?
— Ну, знаешь, где руки, там и ноги… и все остальное тело.
Хаосюань отрывается от ноутбука. Ему удалось найти отличный образец и слизать структуру проекта, немного переделав середину. В целом, должно сгодиться. По опыту, структура изменится еще раза два, но хотя бы для утверждения сойдет. Он перечитывает, добавляет заголовок, и задумчивое молчание Цзияна прямо-таки божье благословение в этот момент. Что он там говорил про форму? Ему интересен спорт? Хаосюань прикидывает, стоит ли скинуть план руководителю сразу на почту или занести распечатку в деканат.
— Тебе нравится мое тело?
Вероятно, от тяжелой работы мозга в экстремальных условиях, Хаосюань даже не вникает в суть фразы. А вот Цзиян прикрывается подушкой, давит ее своими костлявыми ручками и что-то бубнит, сжимая так, что пух почти лезет наружу. Так. Второй подушки у него нет, как и времени бегать по магазинам в поисках. Хаосюань шустро отбирает спальную принадлежность и глазам открывается картина смущенного Цзияна.
— Тебе не стыдно?
— С чего бы?
Нет, серьезно, что уже себе напридумывала эта мелочь, пока он трудился в поте лица над их общим заданием?
— Задавать мне такие вопросы.
Хаосюань подвисает. И вовсе не из-за сползающего по его кровати, зардевшегося Цзияна. День был тяжелый, а вечер и вовсе добивает отвратительно сладкими фантазиями, так что мозг отключается полностью. Глупый Цзиян, он не понимает в предмете, но чужие взгляды считывает правильно. Мгновенно задирает подбородок и фыркает. Выпрямляется и, будто спохватившись вспоминает:
— Хаосюань, а мне на понедельник еще эссе подготовить надо. По истории стрит-арта. Я знаю, ты тему на отлично сдал. Я, кроме Уорхола, никого вспомнить не могу…
— Это не стрит-арт, — перебивает Хаосюань. И да, с тем, чтобы думать, действительно тяжело. Он же только что подписал себе смертный приговор, судя по довольной мордахе напротив. Черт! Мысленно ругнувшись еще раз пять, Хаосюань смиренно принимает горькую участь.
— Я на тренировке до девяти. Все выходные. Но часов в десять приходи. Кто принимает?
— Да этот аспирант Ван Ибо. Знаешь, — Цзиян нервно вцепляется в руку. — Он так суров, что, боюсь, переедет своим мотоциклом. Ты вообще видел, чтобы он улыбался? Может ему не нравится учить? Пошел в преподы, только чтобы свою степень получить, а нам теперь страдать…
Хаосюань хихикает, припоминая утренние угрозы, и вот типичную реакцию, которую вызывает Ибо у окружающих. Им с Хаосюанем тоже нелегко было поладить и сойтись, но общие интересы помогли. Ван Ибо увлеченно и с улыбкой рассказывает про спорт, танцы и Сяо Чжаня, того владельца студии, куда хочет пристроить самого Хаосюаня и чье имя он впервые назвал в утренней переписке.
Цзияна своими приятельскими отношениями с Ибо Хаосюань радовать не спешит, но внутри себя уже решает, что уж на этом предмете не позволит провалиться.
— Хаосюань, Сюааань, я хочу сдохнуть! Помоги мне!
Зачем Го Чэн притащил свою мятую тушку на лекции после очередной попойки, не понимает ни группа, ни строгий Ван Чжочэн.
— Помог бы, но это уголовно наказуемо, — равнодушно бросает Хаосюань, перерисовывая с доски заковыристые каракули лектора. Если бы не несчастные стоны страдающего от похмелья Го Чэна, эту пару еще можно было пережить. Тот перекатывается и роняет на пол рюкзак. Да боже.
— Чего ты вообще приперся? Это для нас обязательный к сдаче предмет, а для вас факультатив. Отсыпался бы в общаге.
Недовольный взгляд учителя заставляет заткнуться минуты на три, после чего Го Чэн шепчет:
— А мне что, бонусные баллы не нужны? Лу сказала, что если хотя бы посещать предметы Ван Чжочэна, то он на сессии пару баллов накинет. Кстати, знаешь с кем я вчера был? С его племянником Ци Пейсином, ну ты видел его на вечеринке у Цзияна. Не мог я после такого остаться и спать. Это ты отличник, а я кручусь, как могу. Ай-ай-ай, — на парту приземляется толстенная книга, а раздраженный учитель выразительно оглядывает заболтавшихся студентов.
Я в заднице, выражает лицо Го Чэна. Хаосюань равнодушно молчит. Вот еще, он с преподом ругаться не станет. У него занятие по футболу вечером, а споры с Чжочэном чреваты дополнительной нагрузкой от тренера Лю. Спасибо, такое счастье как-нибудь в другой раз. После футбола еще Цзияну с очередным чертежом помогать. Зачем тот только подался на факультатив по дизайну? Танцевал бы себе молча, но нет, длинноногая цапля ввязалась не в свою сферу, а руки из нужного места у кого? Правильно, у «ты же мой лучший наставник, Хаосюань!» После каждого слова изо рта распрекрасного пакостника Хаосюань тёк, как мороженное в плюс тридцать. Помочь хотелось в первую очередь себе и желательно не руками, а целиком всем Цзияном.
— Кажется, кто-то жаловался на головную боль, онемение всего тела и жар? — Чжочэн поочередно загибает пальцы, возвышаясь над партой. — Головная боль у вас, Го Чэн, от собственной болтовни? И язык у вас не отнялся, смотрю.
Го Чэн неловко улыбается и осторожно возражает. Блин, ну лучше б извинился и молчал, сейчас же схлопочет задание и выговор.
— Я поинтересовался, как он себя чувствует. Больше не будем, учитель, — подставлять свою задницу не в принципах Хаосюаня, и за вечернюю тренировку все еще ссыкотно, но вдруг пронесет, и на учителя тоже снизойдет благодать?..
Или нет. Чжочэн закатывает глаза и бодрым шагом марширует к доске.
— Чувствует он себя отвратительно, это я вам сам скажу. Наверняка, потому что до четырех утра спаивал половину первого курса. Признайтесь, Го Чэн, вы в комнату сами дошли или божья сила помогла? Или вы думаете, деканат не в курсе, как Чжэн Фаньсиня доставили к себе, потому что он сам уже едва ногами двигал? Кто за это отвечать будет?
— Так это не я! — Го Чэн отзывается так бодро, что в его похмелье хочется засомневаться. Ну, или хотя бы в его невиновности относительно произошедшего. — И вообще он пить не умеет… Ему бы у Юй Биня поучиться!
Закрыть уши оказывается самой верной мыслью. Книга приземляется на парту снова. Господи, чего ж все такие нервные. Еще и языком треплют не по делу.
Ван Ибо тоже пить не умеет, как оказалось во время недавней встречи с Сяо Чжанем. Нет, они раньше как-то выпивали, когда ходили потанцевать. Но такие вылазки всегда проходили в баре, где Юй Бинь лично готовил им коктейли. Наверняка был предупрежден о неустойчивости друга к любому алкоголю. А Хаосюань что? Откуда ему было знать, что два виски — и с кукухой резвого гонщика можно попрощаться? После второй тот достал свой скейт прямо в ресторане, въехал в соседний столик, пролил на Сяо Чжаня шампанское, столкнувшись с непреодолимым препятствием в виде официанта, третьего бокала и фирменной дизайнерской улыбки. То, что пацана они потеряли, было ясно сразу. Честно, хотелось даже зафоткать и скинуть Цзияну как вещественное доказательство и компромат на «аспиранта я-перееду-вас-мотоциклом-Ван-Ибо». После такого Ибо заслужил бы прозвище «не для тебя моя улыбка, а для Сяо Чжаня», а Цзиян свой зачет по предмету.
Остановила от коварных действий совсем не совесть, а Сяо Чжань. Который, к глубокому очешуению всего кафе, заявил, что теперь Ван Ибо должен лично постирать ему рубашку, а в таком случае пора ехать домой. В одну руку он подхватил скейт, в другую пьяное недоразумение. В кое-чьей голове зрели хитрые планы, и, примерно представив, какие, Хаосюань от зависти закинул в себя недопитый виски Ибо, после чего немного полегчало. Радовало в этом вечере то, что на мелкую подработку Хаосюаня взяли. А значит, хранить секрет вечера надо так же крепко, как собственные ноги для предстоящего матча.
Кстати, о ногах. Учитель Ван Чжочэн во всех прелестях описывал перспективы целостности конечностей для Го Чэна. Из длинного гневного монолога понять можно было только две вещи: сейчас им зададут дополнительный параграф на самостоятельное изучение, а Го Чэн отхватит индивидуальных пиздюлей. Еще и Юй Бинь придет разбираться лично, потому что вроде как взял Фаньсиня под свое отеческое крылышко. Хотя, странно, вряд ли именно он занимался доставкой ценного груза в виде пьяных тушек перваков, потому что вернулся со смены тихий, трезвый и сразу лег спать. Пили они еще с Пейсином. А вот это реальный вариант полуночного «курьера». Тем более, это объясняет настроение рычащего с утра пораньше учителя.
Почему-то кажется, что тренировка у Лю Хайкуаня сегодня будет тяжелой.
@темы: Искусство - это взрыв. Оно на мгновение ослепляет, а потом ничего не остается, Страна Чудес, с джазом и молодыми актрисами, Mo Dao Zu Shi, mdzs, The Untamed, Ван Ибо, Сяо Чжань, Неукротимый: Повелитель Чэньцин, Song Jiyang, Wang Haoxuan, Xiyao, XueXiao, ЯнСин, Сяо Чжань/ Ван Ибо
-
-
04.05.2020 в 17:50-
-
04.05.2020 в 17:51-
-
04.05.2020 в 17:52-
-
04.05.2020 в 17:52-
-
04.05.2020 в 17:56-
-
04.05.2020 в 17:57-
-
04.05.2020 в 17:58-
-
04.05.2020 в 17:59-
-
04.05.2020 в 18:00-
-
04.05.2020 в 18:01